Пресса о страховании, страховых компаниях и страховом рынке

CEO, 28 июля 2009 г.

Григорьев Александр / Персона

1176 просмотров

У генерального директора и председателя правления ОСАО «Ингосстрах» нет никакого страха перед кризисом, потому что он отработал антикризисные технологии еще на дефолте 1998 года, а в управлении компанией опирается на ценности, проверенные 60-летней историей бренда – взвешенность, селекция и консерватизм.

 – В «Ингосстрах» вы пришли из более динамичной банковской сферы. Есть ли различие в управленческих функциях в страховой компании и банке?
– Банковский менеджмент в России был намного более продвинутым, чем страховой. К 2004-му году банковская система прошла четыре серьезных кризиса, и её менеджмент благодаря таким испытаниям многому научился. А страховой бизнес развивался без серьёзных кризисов и потрясений. Ведь в 98-м году крупных активов практически ни у кого, за исключением, пожалуй, «Росгосстраха» и «Ингосстраха», не имелось – спасать было нечего. В этом смысле мой менеджерский опыт из банковской среды позволил быстро внедрить накатанные менеджерские технологии – наши конкуренты только-только начинают подходить к проблематике, которую мы в компании давно прошли.

– То есть нынешний кризис не стал для вас новостью?
– В 98-м году "Межкомбанк", который я возглавлял, единственный провел белую реструктуризацию. А опыт прозрачной и эффективной реструктуризации – это серьезно. Сейчас все говорят о кризисе, и он реально пришел в финансовую сферу, а в "Ингосстрахе" – спокойная деловая атмосфера. Потому что есть понимание, как нужно вести себя в таких условиях. Опыт 90-х годов дал возможность смотреть на ситуацию как на технологию: чем сплотить людей, что подправить, где урезать расходы. А с точки зрения антикризисной оптимизации процессов мы дополнительно сделали только одно – усилили внимание к урегулированию убытков. Потому что во время кризиса клиент должен знать и быть уверенным, что его страховая компания платит.

– По разным оценкам страховой рынок в этом году сожмется на 20-30%. При этом в первом квартале "Ингосстрах" один из немногих подрос по премии…
– Рынок действительно упал на 8% по сравнению с первым кварталом и почти на 14% по сравнению с четвертым кварталом прошлого года. Однако "Ингосстрах" и ещё несколько крупных страховщиков увеличили сбор страховой премии.

– И как "Ингосстраху", который не снижает тарифы, удалось увеличить премию?
– Это не совсем правильный тезис. По ряду направлений – там, где мы можем управлять себестоимостью – тарифы снизили. Просто в прошлые годы создали дополнительные резервы, и теперь готовы поделиться прибылью со своими клиентами. Если говорить в целом по рынку, то в огневом страховании, например, тарифы за пять лет упали в двадцать раз и уже в прошлом году вышли на уровень себестоимости. Тем не менее, сейчас многие компании из первой двадцатки предлагают тариф в 5-10 раз ниже, чем в прошлом году. У нас же снижение колеблется от 30 до 50%. Клиенты видят, что наш тариф стал более привлекательным, и большинство – 80-85% – остаются. Эти клиенты понимают, что в условиях кризиса они действительно должны надежно застраховаться.
Вторая группа клиентов – переходящие из других компаний. В основном это клиенты мелких и средних страховщиков, которые задумались о правильности своего выбора. Не знаю, останутся ли они с нами дальше, но на кризисный период они решили перейти в более надежную компанию. Скажем по автокаско в Москве количество новых договоров превысило 40%! Это тоже прирост, о котором вы говорите.
Несколько компаний – в первую очередь"Согаз", "РЕСО-Гарантия", "Ингосстрах" – в кризис должны выиграть. Потому что с точки зрения клиента это наиболее продвинутые, понятные и надежные страховщики. Другие компании будут терять клиентов. Текущий второй квартал будет в этом смысле показательным. Прогнозирую падение страховых сборов на 15-17%, а к концу года - на 20-25%.

– Не все такое переживут.
– Я уже говорил: в ближайшие два года с рынка уйдут 300-400 компаний. Сейчас их около 760.

– Этот процесс оздоровит рынок?
– Конечно. России не нужно столько страховщиков. Достаточно двадцати, но капитализированных, надежных и больших компаний.
Например, в Германии 80% премии собирают три компании, еще 20 добирают все остальное. Во Франции пять компаний, в Италии три. Страховой бизнес – это, прежде всего, резервы. Чем торгует страховая компания? Она обещает, что если в будущем с вами или вашим имуществом что-либо случится, вам что-нибудь заплатят. Здесь вопрос доверия кардинально отличается от банков – страховая компания отвечает перед клиентом по своим обязательствам только имеющимися капиталом и резервами. А как компания будет отвечать капиталом и резервами, если собирает сто миллионов рублей, у нее капитал пять миллионов, а она застраховала торговый центр, например, в Новосибирске на два миллиарда рублей?
Размер в страховом деле имеет принципиальное значение. Чем страховщик больше, тем он надежнее. Потому что его портфель диверсифицирован, у него резервы по всем направлениям. И главное – он не возводит пирамиду. Маленькие компании в своей основе строят пирамиды.

– Тем не менее, одно из самых громких банкротств этого кризиса…
– Пожалуй, самое громкое – AIG. . Знаете, когда учился в финансовом институте, для нас такие имена как Lehman Brothers или AIG – были не просто символы, это что-то незыблемое и вечное. Если бы мне тогда сказали, что AIG или GM, или Lehman Brothers могут обанкротиться, я бы смеялся до слёз. Но жизнь показала, что мир эволюционирует, и некоторые модели не настолько прочные.
Самый показательный пример – AIG. Ее лондонский офис занялся investment banking. Страхование финансовых рисков производных инструментов – чисто банковская операция. И капитала, исходя из объема обязательств, не хватило. Это лишний раз подтвердило, что размер имеет значение, но не меньшее значение имеет профессионализм.

– Четыре года назад вы привели в компанию свою команду менеджеров или перевоспитывали ингосстраховских?
– На самом деле вернул ряд менеджеров, которые в предыдущий период ушли из компании Они хотели работать в чистой, прозрачной, продвинутой компании и не находили общий язык с прежним руководством. С другой стороны пришлось расстаться с рядом менеджеров, позиция которых по каким-то причинам не согласовывалась с требованиями акционеров и генерального директора. Но при этом у многих старожилов, отработавших в "Ингосстрахе" по 30-40 лет, были перераспределены функции. Потому что их опыт, знание особенностей рынка, юридических вопросов – бесценны. Например, в России сейчас 60-70 лицензированных актуариев, из них 30 – в "Ингосстрахе". Большинство руководителей брокеров и свыше половины первых лиц лидирующих страховщиков – выходцы из "Ингосстраха". А уж международные брокеры все до одного возглавляются в России ингосстраховцами. В этом смысле задача привода новой команды просто не стояла.

– "Ингосстрах" – компания с 62-летней историей, большая часть которой пришлась на советский период. Корпоративная культура с тех пор сильно изменилась?
– Конечно. Но остались школа и традиции. А это очень важно. Ведь "Ингосстрах" советского времени – единственное объединение, постоянно работавшее по западному законодательству. В этом смысле "Ингосстрах" был западной компанией. Конечно, с управленческой точки зрения наши менеджеры были никакие – они работали в советской системе и выполняли программу партии. Но как страховые специалисты они действительно были великими. Они знали столько, что у них учились западные партнеры. И это знание страхового дела "Ингосстрах" пронес до нашего времени.
Прорыв в менеджменте произошел в последние лет пять. Когда стало понятно, что одно только название "Ингосстрах" уже не позволяет выиграть любой тендер, что реальная рыночная конкуренция вступила в свои права. Вот в этот момент и возникла потребность в менеджменте, как функции.

– Этот прорыв связан с привнесением готовой системы?
– Нет, она вырабатывалась эволюционно. Что касается, например, риск-менеджмента в области банков, мы не изобретали велосипед, а внедрили то, что давно делают все финансовые институты в мире. В области страхового риск-менеджмента "Ингосстрах" перенес на действительность знания и опыт, каких нет ни у одной компании в стране. И это преимущество "Ингосстраха" до сих пор позволяет намного грамотнее оценивать риски и лучше урегулировать убытки.
Систему мотивации мы разрабатывали с нуля с помощью PwC, потом сами ее совершенствовали и меняли. Систему бизнес-планирования создали на основе западных стандартов, но опять же сами дорабатывали. Нашей IT-системе уже тринадцатый год, она уникальна – разработана собственными силами и намного более продвинута, чем любые страховые системы, которые предлагаются производителями. Два года назад мы попытались внедрить Oracle E-Business Suite, но оказалось, что для нашей компании это уже вчерашний день.

– "Ингосстрах" остается универсальной компанией, а бизнес-гуру говорят, что для успеха нужно сосредоточиться на чем-то одном.
– А я вам сейчас перечислю. Записывайте. В ОСАГО мы третьи в стране, в ДМС – четвертые, в страховании грузов – первые, в страховании ответственности – первые, в страховании имущества юридических лиц – первые, в автостраховании – первые, в страховании путешествующих – первые, в авиационном страховании – первые, в космическом страховании – первые, в страховании судов и ответственности судовладельцев – первые, в специальных видах страхования, таких как, ответственность производителя – первые, в перестраховании – первые. При этом в ОСАГО мы третьи сознательно, а в ДМС за последние пять лет прошли путь с двенадцатого места до четвертого.

– "Ингосстрах" – единственный из российских страховщиков занимается перестрахованием на западном рынке.
– Не только занимается, нам и убытки достаются. Например, за башни-близнецы в Нью-Йорке мы платили. Авария Евротоннеля прошлого года – тоже мы. Самолет Air France упал в Атлантический океан – участвуем в урегулировании убытков. Это напрямую связано с шестьюдесятью годами работы "Ингосстраха" – нас знают, нам доверяют, видят нашу капитализированность, что мы не берем излишние риски. В этом смысле "Ингосстрах" действительно единственная российская компания, которой доверяют лидирующие западные страховщики.
Кстати, здесь есть интересный момент. Есть ли американская мировая страховая компания со столетней историей? Ответ: нет. А в Европе таких около десятка – Generali, Allianz, AXA, Munich Re. Потому что европейский подход страхования – долгосрочное взаимодействием с клиентом, консерватизм, небросание в омут модных операций. А американский подход – быстро побежать туда, где деньги, набрать премий, а если опасно, сбежать оттуда.

– "Ингосстраху" какой подход ближе?
– Европейский, конечно. Нам все-таки уже седьмой десяток.

– Не ощущаете угрозы со стороны компаний, занимающихся прямым страхованием?
– Свою точку зрения уже высказывал: это профанация. Они эксплуатируют две идеи: у них нет агентской сети и имеется, якобы, один офис, все остальное – по Интернету. Сейчас, пока у них три клиента и сидит одна девочка-операционистка, проблем с одним офисом нет. А когда к ней одновременно приедут хотя бы пять клиентов со своими страховыми случаями, сколько часов они будут ждать оформления?
Второе: у них нет агентской сети. Но у универсальных компаний, таких как "Росгосстрах", "РЕСО-Гарантия", "Альфа-страхование", "Ингосстрах", тоже есть свои офисы, и мы по этим продажам не платим агентское вознаграждение. У нас количество прямых продаж на два-три порядка больше, чем у них. Третье: как их клиенты будут ремонтировать свои автомобили?

– Вы прогнозировали к концу года резкий всплеск страховых мошенничеств. Какие меры предпринимаются для его нейтрализации?
– В 2007-м мы начали разрабатывать специальную программу, а в прошлом году запустили ее в производство – так называемую систему противодействия мошенничеству. Как только возникает убыток, программа прогоняет его по определенным признакам. Если выявляется семь и более признаков мошенничества, этот убыток уходит на специальное обслуживание. Второе: мы очень четко позиционируем клиента. Если клиент нормальный, у него хорошая история, то мы ему доверяем. Если появился новый клиент, и у него через две недели угнали машину, мы проверяем всё: что у него с кредитами, с женой, с родственниками, играет ли он в казино и т.д. Машину могут по-настоящему угнать и через два дня после покупки, но мы должны быть в этом уверены.
Убыточный клиент получает повышенные тарифы, и ему становится невыгодно у нас страховаться. То есть портфель постоянно чистится. А учитывая наши размеры, это дает серьезный эффект. За 2008 год мы выплатили в автостраховании 800 миллионов долларов. Даже если мы улучшили ситуацию на 1%, то уже сэкономили 8 миллионов.
Но вы правы, в кризис мошенники активизируются. Самолеты они, конечно, не взрывают, но склады и грузы поджигают, да и пароходы иногда топят. Недавно была классическая ситуация – угнали автовоз, не пустой, с четырьмя Porsche Cayenne. Искали по всей России. Нашли. И "кайены" отыскались.

– В связи с ситуацией на рынке были внесены коррективы в долгострочные цели компании?
– На совете директоров еще не обсуждали, но какие-то коррективы вносить, конечно, придется. Например, важным аспектом лидирующей компании было развитие страхования жизни, сейчас понятно, что еще лет пять оно будет в загоне – людям просто не до него.
Второе – вопросы, связанные с операционной эффективностью компании. Если два-три года назад мы ставили на стратегию роста на рынке, и понятие кэш-флоу не было так важно, то в условиях кризиса приоритетом стал кэш-ин. Лучше не брать плохой эккаунт по высокой цене, чем его брать.

– Вынесены ли уже из кризиса какие-то уроки?
– Один урок уже точно есть: когда поняли, что надвигается кризис, стали выводить деньги с фондового рынка. На 1 июля 2008 года на фондовом рынке у нас оставалось около 5% средств. Собственно урок: лучше бы осталось 0%. Нам следовало пожестче, поконсервативней отнестись к собственному прогнозу.

- Как вы считаете, подходит ли нынешний кризис к концу?
- К сожалению, нет. Страну в 2009-2010 ждет замедление экономического роста, и оно может быть очень серьезным и длительным. Я прогнозирую вторую волну кризиса, прежде всего долгового, который наступит осенью-зимой 2009-2010 года. Глубина же кризисных явлений и скорость выхода страны из кризиса будет зависеть от правильности и профессионализма действий государственных органов.

Артем РЯЗАНЦЕВ

Ваше мнение об этом материале:

— Ваше имя
— Ваш email
— Тема

Ваш отзыв (заполняется обязательно):

Укажите код на картинке слева:

Установите трансляцию заголовков прессы на своем сайте

 Подробнее »

Получить код для трансляции заголовков прессы »